Неточные совпадения
Он не видел ничего невозможного и несообразного
в представлении о том, что смерть, существующая для неверующих, для него не
существует, и что так как он обладает полнейшею верой, судьей меры которой он сам, то и греха уже нет
в его
душе, и он испытывает здесь на земле уже полное спасение.
А, верно, она
существовала, и, верно, было мне назначение высокое, потому что я чувствую
в душе моей силы необъятные…
Случись же под такую минуту, как будто нарочно
в подтверждение его мнения о военных, что сын его проигрался
в карты; он послал ему от
души свое отцовское проклятие и никогда уже не интересовался знать,
существует ли он на свете или нет.
— Во-первых, на это
существует жизненный опыт; а во-вторых, доложу вам, изучать отдельные личности не стоит труда. Все люди друг на друга похожи как телом, так и
душой; у каждого из нас мозг, селезенка, сердце, легкие одинаково устроены; и так называемые нравственные качества одни и те же у всех: небольшие видоизменения ничего не значат. Достаточно одного человеческого экземпляра, чтобы судить обо всех других. Люди, что деревья
в лесу; ни один ботаник не станет заниматься каждою отдельною березой.
Да ведь и не рядил же я себя ни во что, а студент — студент все-таки был и остался, несмотря ни на что,
в душе ее был,
в сердце ее был,
существует и будет
существовать!
Я верю, что бессознательно славянская идея живет
в недрах
души русского народа, она
существует, как инстинкт, все еще темный и не нашедший себе настоящего выражения.
Душа и тело человека формировались, когда человеческая жизнь была еще
в соответствии с ритмом природы, когда для него еще
существовал космический порядок.
Я не знаю,
существует ли теперь эта цельность хоть
в одной чиновничьей
душе в такой неприкосновенности и полноте.
В последнее время между этими женщинами установилось то взаимное понимание между строк, которое может
существовать только между женщинами: они могли читать друг у друга
в душе по взгляду, по выражению лица, по малейшему жесту.
Недаром
существует в народе поверье, что
душа грешника, умершего
в светлый праздник, очищается от грехов и уносится
в райские обители.
Но, положим даже, что
существует это; положим, что он двух-трех девок, слепых, кривых, хромых, ради спасения их
душ, привел
в свой толк; но тут, как я полагаю, надобно положить на вески это зло и ту пользу, которую он делает обществу.
Любовь,
душа всея природы,
Теки сердца
в нас воспалить,
Из плена
в царствие свободы
Одна ты можешь возвратить.
Когда твой ясный луч сияет,
Масон и видит, и внимает.
Ты жизнь всего, что
существует;
Ты внутренний, сокрытый свет;
Но тот, кто
в мире слепотствует,
Твердит: «Любви правдивой нет...
Первое: вы должны быть скромны и молчаливы, аки рыба,
в отношении наших обрядов, образа правления и всего того, что будут постепенно вам открывать ваши наставники; второе: вы должны дать согласие на полное повиновение, без которого не может
существовать никакое общество, ни тайное, ни явное; третье: вам необходимо вести добродетельную жизнь, чтобы, кроме исправления собственной
души, примером своим исправлять и других, вне нашего общества находящихся людей; четвертое: да будете вы тверды, мужественны, ибо человек только этими качествами может с успехом противодействовать злу; пятое правило предписывает добродетель, каковою, кажется, вы уже владеете, — это щедрость; но только старайтесь наблюдать за собою, чтобы эта щедрость проистекала не из тщеславия, а из чистого желания помочь истинно бедному; и, наконец, шестое правило обязывает масонов любить размышление о смерти, которая таким образом явится перед вами не убийцею всего вашего бытия, а другом, пришедшим к вам, чтобы возвести вас из мира труда и пота
в область успокоения и награды.
— Ночь лимоном пахнет! — повторяла и она за ним полушепотом, между тем как Тверская и до сих пор не пахнет каким-нибудь поэтическим запахом, и при этом невольно спросишь себя: где ж ты, поэзия,
существуешь?
В окружающей ли человека счастливой природе или
в душе его? Ответ, кажется, один:
в духе человеческом!
Егор Егорыч ничего не мог разобрать: Людмила, Москва, любовь Людмилы к Ченцову, Орел, Кавказ — все это перемешалось
в его уме, и прежде всего ему представился вопрос, правда или нет то, что говорил ему Крапчик, и он хоть кричал на того и сердился, но
в то же время
в глубине
души его шевелилось, что это не совсем невозможно, ибо Егору Егорычу самому пришло
в голову нечто подобное, когда он услыхал от Антипа Ильича об отъезде Рыжовых и племянника из губернского города; но все-таки, как истый оптимист, будучи более склонен воображать людей
в лучшем свете, чем они были на самом деле, Егор Егорыч поспешил отклонить от себя эту злую мысль и почти вслух пробормотал: «Конечно, неправда, и доказательство тому, что, если бы
существовало что-нибудь между Ченцовым и Людмилой, он не ускакал бы на Кавказ, а оставался бы около нее».
Gnadige Frau больше всего поразили глаза Андреюшки — ясные, голубые, не имеющие
в себе ни малейшего оттенка помешательства, напротив, очень умные и как бы
в душу вам проникающие; а доктор глядел все на цепь; ему очень хотелось посмотреть под мышки Андреюшке, чтобы удостовериться,
существуют ли на них если не раны, то, по крайней мере, мозоли от тридцатилетнего прикосновения к ним постороннего твердого тела.
—
В человеке, кроме
души, — объяснил он, —
существует еще агент, называемый «Архей» — сила жизни, и вот вы этой жизненной силой и продолжаете жить, пока к вам не возвратится
душа… На это есть очень прямое указание
в нашей русской поговорке: «
души она — положим, мать, сестра, жена, невеста — не слышит по нем»… Значит, вся ее
душа с ним, а между тем эта мать или жена живет физическою жизнию, — то есть этим Археем.
Видеть шалопайство вторгающимся во все жизненные отношения, нюхающим, чем; пахнет
в человеческой
душе, читающим по складам
в человеческом сердце, и чувствовать, что наболевшее слово негодования не только не жжет ничьих сердец, а, напротив, бессильно замирает на языке, — разве может
существовать более тяжелое, более удручающее зрелище?
11-го мая 1863 года. Позавчера служил у нас
в соборе проездом владыка. Спрашивал я отца Троадия: стерта ли
в Благодухове известная картина? и узнал, что картина еще
существует, чем было и встревожился, но отец Троадий успокоил меня, что это ничего, и шутливо сказал, что „это
в народном духе“, и еще присовокупил к сему некоторый анекдот о
душе в башмаках, и опять всё покончили
в самом игривом. Эко! сколь им все весело.
В разоренном селе Князевке, принадлежащем нескольким помещикам и
в котором у генерала была своя сотня
душ,
существует мавзолей из белого мрамора, испещренный хвалебными надписями уму, талантам, благородству
души, орденам и генеральству усопшего.
Варвара Михайловна (сильно). Неправда! Не верю я вам! Все это только жалобные слова! Ведь не могу же я переложить свое сердце
в вашу грудь… если я сильный человек! Я не верю, что где-то вне человека
существует сила, которая может перерождать его. Или она
в нем, или ее нет! Я не буду больше говорить…
в душе моей растет вражда…
Хотя
в 1612 году великолепная церковь святого Сергия, высочайшая
в России колокольня, две башни прекрасной готической архитектуры и много других зданий не
существовали еще
в Троицкой лавре, но высокие стены, восемь огромных башен, соборы: Троицкий, с позлащенною кровлею, и Успенский, с пятью главами, четыре другие церкви, обширные монастырские строения, многолюдный посад, большие сады, тенистые рощи, светлые пруды, гористое живописное местоположение — все пленяло взоры путешественника, все поселяло
в душе его непреодолимое желание посвятить несколько часов уединенной молитве и поклониться смиренному гробу основателя этой святой и знаменитой обители.
Этих слов было достаточно, чтобы расшевелить желчь
в душе Боброва. Его всегда выводил из себя узкий, мещанский словарь Зиненок, с выражениями вроде: «Она его любит, но не уважает», «Она его уважает, но не любит». Этими словами
в их понятиях исчерпывались самые сложные отношения между мужчиной и женщиной, точно так же, как для определения нравственных, умственных и физических особенностей любой личности у них
существовало только два выражения: «брюнет» и «блондин».
Жить
в ее близости, посещать ее, делить с ней развращенную меланхолию модной дамы, которая и тяготится и скучает светом, а вне его круга
существовать не может, быть домашним другом ее и, разумеется, его превосходительства… пока… пока минет каприз и приятель-плебей потеряет свою пикантность и тот же тучный генерал или господин Фиников его заменит — вот это возможно, и приятно, и, пожалуй, полезно… говорит же она о полезном применении моих талантов! — а тот умысел несбыточен! несбыточен…"
В душе Литвинова поднимались, как мгновенные удары ветра перед грозой, внезапные, бешеные порывы…
А покуда этого возражения не
существует, я считаю себя вправе утверждать, что хотя крепостное право фактически упразднено, но оно еще живо
в душах наших и Петр Иваныч даже на волосок не утратил той энергии, которою он отличался
в былые времена.
Нельзя сомневаться, что есть люди, имеющие этот дар, но им воспользоваться может только существо избранное, существо, которого
душа создана по образцу их
души, которого судьба должна зависеть от их судьбы… и тогда эти два созданья, уже знакомые прежде рождения своего, читают свою участь
в голосе друг друга;
в глазах,
в улыбке… и не могут обмануться… и горе им, если они не вполне доверятся этому святому таинственному влечению… оно
существует, должно
существовать вопреки всем умствованиям людей ничтожных, иначе
душа брошена
в наше тело для того только, чтоб оно питалось и двигалось — что такое были бы все цели, все труды человечества без любви?
Да чем же мне жить после? что ж у меня
в душе останется, для чего мне
существовать, когда любовь моя к тебе будет поругана мной?
Пригревшись
в Спимате, нежный, тихий блондин Коротков совершенно вытравил у себя
в душе мысль, что
существуют на свете так называемые превратности судьбы, и привил взамен нее уверенность, что он — Коротков — будет служить
в базе до окончания жизни на земном шаре. Но, увы, вышло совсем не так…
— Симпатия значит родство
душ; так что, если расторгнуть эти две
души, между которыми
существует симпатия, то жизнь их будет неполна;
в каждой из них как будто бы будет чего-то недоставать.
Во-первых, главного правила классицизма — единства содержания,
в ней не
существует; а без этого, батюшка, всякая комедия, как тело без
души.
Клеопатра Сергеевна(еще более конфузясь). Вначале я действительно несколько неосторожно себя с ним держала; но мне просто было приятно его общество: он тут умней всех, собой красив, образованный, светский человек!.. Я полагала, что между нами может
существовать дружба; но, разумеется, как только заметила, что
в нем зарождается совершенно иное чувство ко мне, я спрятала все
в своей
душе и стала с ним
в самые холодные, светские отношения.
Тонкие и деликатные чувства
в нем заглохли; сознания собственного достоинства и чувства чести для него не
существует; прав собственной личности и личности другого он не понимает, и потому весьма многие вещи, которые [возмущают нас до глубины
души,] не возбуждают
в нем ни малейшего [негодования,] не вызывают даже слабого протеста.
Однажды утром Чарский чувствовал то благодатное расположение духа, когда мечтания явственно рисуются перед вами, и вы обретаете живые, неожиданные слова для воплощения видений ваших, когда стихи легко ложатся под перо ваше, и звучн<ые> рифм<ы> бегут на встречу стройной мысли. Чарский погружен был
душою в сладостное забвение… и свет, и мнения света, и его собственные причуды для него не
существовали. — Он писал стихи.
Но Поток из их слов ничего не поймет,
И
в другое он здание входит;
Там какой-то аптекарь, не то патриот,
Пред толпою ученье проводит:
Что, мол, нету
души, а одна только плоть
И что если и впрямь
существует Господь,
То он только есть вид кислорода,
Вся же суть
в безначалье народа.
Глаза Малгоржана налились кровью, губы дрожали,
в душе кипела ревность, а
в голове вставал призрак вопроса: как же ты теперь без кузинки существовать-то будешь?..
Вообще онтологически не
существует ни зла, ни ада, он есть своего рода галлюцинация, закономерно возникающая
в больных
душах.
«Это чудо есть единое, которое есть не существующее (μη öv), чтобы не получить определения от другого, ибо для него поистине не
существует соответствующего имени; если же нужно его наименовать, обычно именуется Единым… оно трудно познаваемо, оно познается преимущественно чрез порождаемую им сущность (ουσία); ум ведет к сущности, и его природа такова, что она есть источник наилучшего и сила, породившая сущее, но пребывающая
в себе и не уменьшающаяся и не сущая
в происходящем от нее; по отношению к таковому мы по необходимости называем его единым, чтобы обозначить для себя неделимую его природу и желая привести к единству (ένοΰν)
душу, но употребляем выражение: «единое и неделимое» не так, как мы говорим о символе и единице, ибо единица
в этом смысле есть начало количества (ποσού άρχαί), какового не
существовало бы, если бы вперед не
существовала сущность и то, что предшествует сущности.
И этот незримо совершающийся
в душе жертвенный акт, непрерывная жертва веры, которая говорит неподвижной каменной горе: ввергнись
в море, и говорит не для эксперимента, а лишь потому, что не
существует для нее эта каменность и неподвижность мира, — такая вера есть первичный, ничем не заменимый акт, и лишь он придает религии ореол трагической, жертвенной, вольной отдачи себя Богу.
Отсюда все, что порождает различие родов, видов, что создает разницы и свойства, все, что
существует в возникновении, гибели, изменении и перемене, — есть не сущность, не бытие, но состояние и определение сущности и бытия, а это последнее есть единый бесконечный, неподвижный субстрат, материя, жизнь,
душа, истинное и доброе.
Именно здесь
душа, уменьшая количество и величину, постепенно останавливается на наименьшем и таким образом остается на чем-то таком, что хотя и неделимо, но было
в делимом и
существует в другом.
«На этом непостижимом хребте сверхбожественного Wo
существует ощутимая для всех чистых духов зияющая бездонность (Abgründlichkeit), и тогда приходит
душа в сокровенную неименуемость и непостижное отчуждение» (ib.).
Типична
в этом отношении полемика св. Григория Палимы (XIV
в.), который отвергает астрологическую мировую
душу, однако утверждая бытие ее
в человеке: «Не
существует какой-нибудь небесной или всемирной
души, но единственно разумная
душа есть человеческая: не небесная, но свышенебесная, и не благодаря месту, но по своей собственной природе, как умная правящая сущность» (ού^εστι τις ουρανός, ή παγκόσμιος ψυχή, άλλα μόνη λογική ψυχή εστίν ή ανθρωπινή ουκ ουράνιος, αλλ' ύπερουράνιος, ου τόπω, αλλά щ εαυτής φύσει, άτε νοερά υπάρχουσα ουσία) Migne Patrol., ser. gr., t. 150, col. 1125, cap.
Но, очевидно, не эту живую жизнь имеет
в виду великий разум художника, говорящий устами Версилова. Ведь идея бессмертия
души существует «многие тысячи лет», человечество не проходит мимо этой идеи, а, напротив, все время упирается
в нее. А мы все ищем. Не
в этом живая жизнь, которую чует Достоевский. Но не от него мы узнаем,
в чем же она. Он сам не знает.
Бог их совсем не нуждается, чтоб ему говорили: «Да, ты
существуешь!» Для людей с таким жизнеотношением вопрос о существовании бога никогда не может стать основным вопросом и трагедией жизни: назван ли бог человеком или нет, — он все равно непрерывно живет
в душе человека.
И так он это слово сказал, что где-то
в душе стало совестно за себя, шевельнулся странный, нелепый вопрос: да полно,
существует ли вправду какой-нибудь
в жизни трагизм?
Естественного бессмертия человека как существа природного, рожденного
в родовом процессе, естественного бессмертия его
души и тела не
существует.
Одно несомненно:
существует судьба
души после смерти
в иных планах, как
существовала судьба ее до рождения
в иных планах.
Если бы
в мире
существовала только одна
душа, то сознания не было бы.
И так он это слово сказал, что где-то
в душе стало совестно за себя, и шевельнулся странный, нелепый вопрос: да полно,
существует ли вправду какой-нибудь
в жизни трагизм? Не «притворство» ли все это?
Какая-то связь, невидимая, но значительная и необходимая,
существует между обоими, даже между ними и Тауницем, и между всеми, всеми;
в этой жизни, даже
в самой пустынной глуши, ничто не случайно, всё полно одной общей мысли, всё имеет одну
душу, одну цель, и, чтобы понимать это, мало думать, мало рассуждать, надо еще, вероятно, иметь дар проникновения
в жизнь, дар, который дается, очевидно, не всем.